Булгаков «Стальное горло» читательский дневник: краткое содержание, главные герои и главная мысль.
Автор: Михаил Афанасьевич Булгаков.
Краткое содержание
1. Молодой доктор становится единственным врачом в больнице на всю округу.
2. Ему очень страшно, он растерян и хотел бы помощи от опытных коллег.
3. Больше всего он боится не справиться со сложным случаем самостоятельно.
4. Однажды к нему привозят девочку, которая не может дышать и умирает.
5. Врач понимает, что несмотря на страх должен провести операцию.
6. Вместе с акушерами он вставляет девочке в горло стальную трубку, и тем самым спасает ее.
Главные герои
Рассказчик. Молодой доктор, который только окончил институт с отличием. Боится самостоятельно принимать решения.
Главная мысль
Страх это естественное состояние, которое присутствует в жизни любого человека, но он не должен управлять ей. Нужно уметь отбрасывать в сторону страхи, сомнения и начинать с ними бороться.
Чему учит
Как сильно отличается теория от практики. Молодой врач был отличником и знал все болезни наперед. Но он понимал, что экстренные ситуации требуют не только знаний, но и опыта и умения. Первая его операция доказала, что он может использовать свои знания и может справиться со сложными случаями.
Отзыв
Произведение Булгакова мне понравилось своей реалистичностью. Главный герой обычный человек, которому не чужды сомнения и переживания. Характеры окружающих его людей тоже очень близки народу: тут и родственники девочки никак не желающие идти на уступки врача и фельдшер падающий в обморок в самый ответственный момент.
Читайте по теме: Полный список для читательского дневника (в т.ч. краткое содержание, главные герои, главная мысль и т.п.) для 7 класса.
Краткое содержание «Стального горла» Булгакова позволит быстро ознакомиться с интереснейшим сюжетом, который не оставит равнодушным ни взрослого, ни ребёнка.
Переживания молодого врача
Рассказ написан от лица молодого врача, который на протяжении 24-х лет проживает в огромном шумном городе и уверен, что вьюга воет лишь в романах. 48 дней назад он с отличием окончил медицинский университет. Теперь его направляют в Никольское, там он будет заведовать местной лечебницей. На главного героя подобная мысль наводит настоящий ужас.
Он очень переживает, что не сможет помочь кому-то из больных из-за банального недостатка опыта или даже нанесёт вред. Вдруг, например, привезут женщину, у которой будут сложные роды, или больного с ущемлённой грыжей. Подобную операцию он наблюдал всего один раз в жизни во время своего обучения, но никогда не делал её сам.
Рассказчик хочет работать в большой больнице, чтобы рядом находились его более подкованные коллеги, с которыми всегда можно было бы посоветоваться в случае спорного вопроса. Молодой врач мечтает попасть в уездный город, где, по крайней мере, есть электричество, этот населённый пункт находится в сорока вёрстах от Никольского. Однако, к сожалению, у него нет возможности что-то изменить, к тому же он и сам прекрасно осознаёт, что это проявление малодушия. Ведь он учился в медицинском университете совсем не для этого.
Каждый день он проводит много времени за изучением медицинских справочников, нередко засыпая над учебниками.
Первый сложный случай
Однажды поздним ноябрьским вечером к нему приносят трёхлетнюю малышку по имени Лида с красивыми синими глазами. Бедняжка задыхается. Лицо матери искажено, она будто бы беззвучно плачет. Мама и бабушка утверждают, что девочке нездоровится уже 5 дней. Доктор тут же определяет, что это дифтерит, в горле у ребёнка находится что-то:
Он возмущён такой безответственностью родственников, ведь они должны были спохватиться гораздо раньше, а теперь Лиду едва ли удастся спасти, она находится при смерти.
Ребёнку срочно нужна трахеотомия, мать и бабка отказываются от неё. Они никак не могут понять, как можно разрезать горло. Врач всё им объясняет и уговаривает согласиться на эту операцию, ведь, в противном случае, бедный ребёнок умрёт уже буквально через час. В итоге родные сдаются.
Главный герой испытывает жуткий страх, ведь ему ещё ни разу не доводилось даже присутствовать на трахеотомии, не то что самостоятельно её проводить. Он бежит листать учебник. Он сильного стресса слова прыгают у него перед глазами, и он ничего не в силах понять.
Врач осознает, что уже слишком поздно что-то менять, и идёт в операционную.
Успешная операция
Доктору помогают 2 акушерки и молодой способный фельдшер. Операция проходит трудно, главному герою никак не удаётся отыскать дыхательное горло. Ему ясно, что сейчас он попросту убьёт малышку, в отчаянии он ковыряет ножом в ране. Врач делает глубокий надрез и, наконец, обнаруживает дыхательное горло. Внезапно его помощник падает в обморок, он тянет за собой горло. К счастью, девушка успевает перехватить у него инструменты.
Больной проделывают в горле отверстие и вставляют туда специальную трубочку, через которую бедняжка теперь может дышать. Малышка со свистом делает вдох, теперь она спасена. Акушерки счастливы. Врач успокаивает мать, сообщая ей, что дочка жива. Он объясняет, что пока серебряная трубка находится в горле, девочка не может разговаривать.
Молодой врач тут же приобретает славу в округе. Все говорят, что он заменил умирающему ребёнку горло на железное. Многие местные жители даже ездят поглядеть на выжившую малышку, как на настоящее чудо.
После успешной операции врач провёл множество других операций, гораздо страшнее этой. В больницу стало обращаться больше больных. Одна из акушерок уверена, что доктор приобрёл славу благодаря трахеотомии.
Проблемы, рассматриваемые автором
«Стальное горло» — один из автобиографических рассказов Булгакова. Он был включен в цикл «Записки юного врача», который публиковался в журналах:
Сборник полностью состоит из воспоминаний и впечатлений автора, образующих одну целую картину подобно калейдоскопу. Михаил Афанасьевич показывает на самом себе путь становления медицинского специалиста и повествует о нелёгкой участи, которая выпала на долю молодого малоопытного врача, единственного в крошечной деревне.
В своём рассказе Булгаков рассматривает проблему силы духа и профессионализма человека. Невзирая на страх и отсутствие реального опыта, главный герой берёт на себя ответственность, он отнимает у мамы крошечное дитя, умирающее от дифтерийного крупа.
Мужчина демонстрирует истинное человеколюбие, а родные малышки олицетворяют невежество, ведь они могли увеличить шансы бедняжки на выздоровление, если бы обратились за врачебной помощью раньше.
Анализ произведения
Доктор решается на смелый поступок — сделать непростую операцию по книжке. Ему очень хочется помочь этому ребёнку кукольной внешности. Удачно проведённая операция способствует накоплению профессионального опыта и служит началом работы молодого врача. Местные жители воспринимают доктора как героя, а спасённую им маленькую Лиду — как настоящее чудо света.
Произведение учит читателя:
В ходе анализа «Стального горла» Булгакова становится очевидно, что произведение раскрывает суть истинного человеколюбия, напоминает о важности взаимопомощи, отзывчивости, принципа некровного братства, абсолютной профессиональной самоотдачи. Именно это объясняет то, что рассказ завершается описанием дома главного героя, который автор называет следующими словами:
Доктор понимает, какой важной является его миссия в этом мире — спасать других людей.
Если нужно написать сочинение по «Стальному горлу», можно ознакомиться с пересказом текста. Это поможет справиться с задачей и сэкономить ценное время. Конечно, в идеале следует всё же изучить и оригинальную версию рассказа, это позволит лучше понять замысел автора.
Отзывы читателей
Это произведение было написано Михаилом Афанасьевичем в 1925 году. Я всегда была убеждена, что врачебная практика — самая трудная деятельность. Этот небольшой рассказ является наглядным подтверждением.
Было бы любопытно узнать, действительно ли в жизни писателя имели место подобные события, или же это только вымысел? Мне почему-то кажется, что Булгакову довелось всё это пережить в реальности, ведь он работал врачом. Насколько мне известно, он был военным хирургом, поэтому описанный случай может быть настоящей историей. Не исключено, что сам автор делал такую операцию или же наблюдал за тем, как этим занимается кто-то из его коллег.
Я считаю, что этот маленький рассказ смело можно назвать истинным шедевром. Мне немного грустно оттого, что роман «Мастер и Маргарита» затмил остальные творения этого человека. Хочу, чтобы все знали, что у Булгакова ещё есть множество других не менее гениальных произведений, и «Стальное горло» — одно из них. Оно однозначно имеет литературный и высокоморальный вес.
С проблемой, описываемой в этом рассказе, довелось столкнуться многим начинающим докторам, и я невольно оказался в их числе. Подобно главному герою я был вынужден делать то, в чем не был специалистом. К счастью, у меня, как и у этого молодого доктора, всё завершилось успешно. Настоящему врачу всегда приятно осознавать, что от него зависят человеческие жизни и судьбы.
Не всегда всё идёт гладко, встречаются и трудности, и неожиданности, но никогда нельзя опускать руки и сдаваться. В состоянии острого стресса мозг активизируется и каким-то чудом удается вспомнить ранее изученный книжный материал. Да, у каждого врача есть своё кладбище, но в любой ситуации нужно сделать всё, что от тебя зависит. Тогда удачных случаев будет гораздо больше. Залог успешной работы врача, я считаю, — абсолютная самоотдача и понимание, что делаешь доброе дело.
Недавно прочитала «Стальное горло» и была поражена, это действительно замечательный рассказ, который я всем рекомендую. Работа доктора трудна и очень ответственна, её нужно уважать. По моему мнению, этот рассказ непременно стоит включить в школьную программу. Произведение читается как на одном дыхании, я его изучила всего за час, получив массу удовольствия. Мне кажется, что у меня что-то изменилось внутри после ознакомления с этой книгой.
Михаил Булгаков. «Стальное горло»
В день 127-летия со дня рождения М.А. Булгакова «Избранное» публикует одно из произведений цикла «Записки юного врача» – рассказ «Стальное горло». В основе этого рассказа история реальной операции, проведенной 25-летним Булгаковым во время его работы земским врачом в селе Никольское Смоленской губернии в 1916-17 гг.
Михаил Булгаков в 1916 г. и его диплом об окончании медицинского факультета Императорского университета св. Владимира (Киев)
Итак, я остался один. Вокруг меня — ноябрьская тьма с вертящимся снегом, дом завалило, в трубах завыло. Все двадцать четыре года моей жизни я прожил в громадном городе и думал, что вьюга воет только в романах. Оказалось: она воет на самом деле. Вечера здесь необыкновенно длинны, лампа под синим абажуром отражалась в черном окне, и я мечтал, глядя на пятно, светящееся на левой руке от меня.
Мечтал об уездном городе — он находился в сорока верстах от меня. Мне очень хотелось убежать с моего пункта туда.
Там было электричество, четыре врача, с ними можно было посоветоваться, во всяком случае не так страшно. Но убежать не было никакой возможности, да временами я и сам понимал, что это малодушие. Ведь именно для этого я учился на медицинском факультете…
И вот я заснул: отлично помню эту ночь — 29 ноября, я проснулся от грохота в двери. Минут пять спустя я, надевая брюки, не сводил молящих глаз с божественных книг оперативной хирургии. Я слышал скрип полозьев во дворе: уши мои стали необычайно чуткими. Вышло, пожалуй, еще страшнее, чем грыжа, чем поперечное положение младенца: привезли ко мне в Никольский пункт-больницу в одиннадцать часов ночи девочку. Сиделка глухо сказала:
— Слабая девочка, помирает… Пожалуйте, доктор, в больницу…
Помню, я пересек двор, шел на керосиновый фонарь у подъезда больницы, как зачарованный смотрел, как он мигает. Приемная уже была освещена, и весь состав моих помощников ждал меня уже одетый и в халатах. Это были: фельдшер Демьян Лукич, молодой еще, но очень способный человек, и две опытных акушерки — Анна Николаевна и Пелагея Ивановна. Я же был всего лишь двадцатичетырехлетним врачом, два месяца назад выпущенным и назначенным заведовать Никольской больницей.
Фельдшер распахнул торжественно дверь, и появилась мать. Она как бы влетела, скользя в валенках, и снег еще не стаял у нее на платке. В руках у нее был сверток, и он мерно шипел, свистел. Лицо у матери было искажено, она беззвучно плакала. Когда она сбросила свой тулуп и платок и распутала сверток, я увидел девочку лет трех. Я посмотрел на нее и забыл на время оперативную хирургию, одиночество, мой негодный университетский груз, забыл все решительно из-за красоты девочки. С чем бы ее сравнить? Только на конфетных коробках рисуют таких детей — волосы сами от природы вьются в крупные кольца почти спелой ржи. Глаза синие, громаднейшие, щеки кукольные. Ангелов так рисовали. Но только странная муть гнездилась на дне ее глаз, и я понял, что это страх, — ей нечем было дышать «она умрет через час», — подумал я совершенно уверенно, и сердце мое болезненно сжалось…
Ямки втягивались в горле у девочки при каждом дыхании, жилы надувались, а лицо отливало из розоватого в легонький лиловый цвет. Эту расцветку я сразу понял и оценил. Я тут же сообразил, в чем дело, и первый раз диагноз поставил совершенно правильно, и главное, одновременно с акушерками — они-то были опытны: «У девочки дифтерийный круп, горло уже забито пленками и скоро закроется наглухо…»
— Сколько дней девочка больна? — спросил я среди насторожившегося молчания моего персонала.
— Пятый день, пятый, — сказала мать и сухими глазами глубоко посмотрела на меня.
— Дифтерийный круп, — сквозь зубы сказал я фельдшеру, а матери сказал: — Ты о чем же думала? О чем думала?
И в это время раздался сзади меня плаксивый голос:
— Пятый, батюшка, пятый!
Я обернулся и увидел бесшумную, круглолицую бабку в платке. «Хорошо было бы, если б бабок этих вообше на свете не было», — подумал я в тоскливом предчувствии опасности и сказал:
— Ты, бабка, замолчи, мешаешь — Матери же повторил: — О чем ты думала? Пять дней? А?
Мать вдруг автоматическим движением передала девочку бабке и стала передо мной на колени.
— Дай ей капель, — сказала она и стукнулась лбом в пол, — удавлюсь я, если она помрет.
— Встань сию же минуточку, — ответил я, — а то я с тобой и разговаривать не стану.
Мать быстро встала, прошелестев широкой юбкой, приняла девчонку у бабки и стала качать. Бабка начала молиться на косяк, а девочка все дышала со змеиным свистом. Фельдшер сказал:
— Так они все делают. Народ — Усы у него при этом скривились набок.
— Что ж, значит, помрет она? — глядя на меня, как мне показалось, с черной яростью, спросила мать.
— Помрет, — негромко и твердо сказал я.
Бабка тотчас завернула подол и стала им вытирать глаза. Мать же крикнула мне нехорошим голосом:
— Дай ей, помоги! Капель дай!
Я ясно видел, что меня ждет, и был тверд.
— Каких же я ей капель дам? Посоветуй. Девочка задыхается, горло ей уже забило. Ты пять дней морила девчонку в пятнадцати верстах от меня. А теперь что прикажешь делать?
— Тебе лучше знать, батюшка, — заныла у меня на левом плече бабка искусственным голосом, и я ее сразу возненавидел.
— Замолчи! — сказал ей. И, обратившись к фельдшеру, приказал взять девочку. Мать подала акушерке девочку, которая стала биться и хотела, видимо, кричать, но у нее не выходил уже голос. Мать хотела ее защитить, но мы ее отстранили, и мне удалось заглянуть при свете лампы-«молнии» девочке в горло. Я никогда до тех пор не видел дифтерита, кроме легких и быстро забывшихся случаев. В горле было что-то клокочущее, белое, рваное. Девочка вдруг выдохнула и плюнула мне в лицо, но я почему-то не испугался за глаза, занятый своей мыслью.
— Вот что, — сказал я, удивляясь собственному спокойствию, — дело такое. Поздно. Девочка умирает. И ничто ей не поможет, кроме одного — операции. И сам ужаснулся, зачем сказал, но не сказать не мог. «А если они согласятся?» — мелькнула у меня мысль.
— Как это? — спросила мать.
— Нужно будет горло разрезать пониже и серебряную трубку вставить, дать девочке возможность дышать, тогда, может быть, спасем ее, — объяснил я.
Мать посмотрела на меня, как на безумного, и девочку от меня заслонила руками, а бабка снова забубнила:
— Что ты! Не давай резать! Что ты? Горло-то?!
— Уйди, бабка! — с ненавистью сказал я ей. — Камфару впрысните, — сказал я фельдшеру.
Мать не давала девочку, когда увидела шприц, но мы ей объяснили, что это не страшно.
— Может, это ей поможет? — спросила мать.
— Нисколько не поможет.
Тогда мать зарыдала.
— Перестань, — промолвил я. — Вынул часы и добавил: пять минут даю думать. Если не согласитесь, после пяти минут сам уже не возьмусь делать.
— Не согласна! — резко сказала мать.
— Нет нашего согласия! — добавила бабка.
— Ну, как хотите, — глухо добавил я и подумал: «Ну, вот и все! Мне легче. Я сказал, предложил, вон у акушерок изумленные глаза. Они отказались, и я спасен». И только что подумал, как другой кто-то за меня чужим голосом вымолвил:
— Что вы, с ума сошли? Как это так не согласны? Губите девочку. Соглашайтесь. Как вам не жаль?
— Нет! — снова крикнула мать.
Внутри себя я думал так: «Что я делаю? Ведь я же зарежу девочку». А говорил иное:
— Ну, скорей, скорей соглашайтесь! Соглашайтесь! Ведь у нее уже ногти синеют.
— Ну, что же, уведите их в палату, пусть там сидят.
Их увели через полутемный коридор. Я слышал плач женщин и свист девочки. Фельдшер тотчас же вернулся и сказал:
В приемной тень с круглыми юбками прилипла ко мне, и голос заныл:
— Батюшка, как же так, горло девчонке резать? Да разве же это мыслимо? Она, глупая баба, согласилась. А моего согласия нету, нету. Каплями согласна лечить, а горло резать не дам.
— Бабку эту вон! — закричал я и в запальчивости добавил: — Ты сама глупая баба! Сама! А та именно умная! И вообще никто тебя не спрашивает! Вон ее!
Акушерка цепко обняла бабку и вытолкнула ее из палаты.
— Готово! — вдруг сказал фельдшер.
Мы вошли в малую операционную, и я, как сквозь завесу, увидал блестящие инструменты, ослепительную лампу, клеенку… В последний раз я вышел к матери, из рук которой девочку еле вырвали. Я услыхал лишь хриплый голос, который говорил: «Мужа нет. Он в городу. Придет, узнает, что я наделала, — убьет меня!»
— Убьет, — повторила бабка, глядя на меня в ужасе.
— В операционную их не пускать! — приказал я.
— Крючки! — сипло бросил я.
Сквозь сон и пелену пота, застилавшую мне глаза, я видел счастливые лица акушерок, и одна из них мне сказала:
— Ну и блестяще же вы сделали, доктор, операцию.
Я подумал, что она смеется надо мной, и мрачно, исподлобья глянул на нее. Потом распахнулись двери, повеяло свежестью. Лидку вынесли в простыне, и сразу же в дверях показалась мать. Глаза у нее были как у дикого зверя. Она когда я услышал звук ее голоса, пот потек у меня по спине, я только тогда сообразил, что было бы, если бы Лидка умерла на столе. Но голосом очень спокойным я ей ответил:
— Будь поспокойнее. Жива. Будет, надеюсь, жива. Только, пока трубку не вынем, ни слова не будет говорить, так не бойтесь.
И тут бабка выросла из-под земли и перекрестилась на дверную ручку, на меня, на потолок. Но я уж не рассердился на нее. Повернулся, приказал Лидке впрыснуть камфару и по очереди дежурить возле нее. Затем ушел к себе через двор. Помню, синий свет горел у меня в кабинете, лежал Додерляйн, валялись книги. Я подошел к дивану одетый, лег на него и сейчас же перестал видеть что бы то ни было; заснул и даже снов не видел.
Прошел месяц, другой. Много я уже перевидал, и было уже кое-что страшнее Лидкиного горла. Я про него и забыл. Кругом был снег, прием увеличивался с каждым днем. И как-то, в новом уже году, вошла ко мне в приемную женщина и ввела за ручку закутанную, как тумбочка, девчонку. Женщина сияла глазами. Я всмотрелся — узнал.
Лидке распутали горло. Она дичилась и боялась, но все же мне удалось поднять подбородок и заглянуть. На розовой шее был вертикальный коричневый шрам и два тоненьких поперечных от швов.
— Все в порядке, — сказал я, — можете больше не приезжать.
— Благодарю вас, доктор, спасибо, — сказала мать, а Лидке велела: — Скажи дяденьке спасибо!
— За такой прием благодарите трахеотомию. Вы знаете, что в деревнях говорят? Будто вы больной Лидке вместо ее горла вставили стальное и зашили. Специально ездят в эту деревню глядеть на нее. Вот вам и слава, доктор, поздравляю.
— Так и живет со стальным? — осведомился я.
— Так и живет. Ну, а вы доктор, молодец. И хладнокровно как делаете, прелесть!
— М-да… я, знаете ли, никогда не волнуюсь, — сказал я неизвестно зачем, но почувствовал, что от усталости даже устыдиться не могу, только глаза отвел в сторону. Попрощался и ушел к себе. Крупный снег шел, все застилало. Фонарь горел, и дом мой был одинок, спокоен и важен. И я, когда шел, хотел одного — спать.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Как технический прогресс повлиял на жизнь людей, не сумевших принять его? Аргументы М. А. Булгаков «Стальное горло», М. Гелприн «Свеча горела» (Итоговое сочинение (декабрьское))
Современный мир стремительно развивается: появляются множество новых технологий, упрощающих нашу жизнь, в науке за последний век сделано столько различных открытий, изменивших мир и общество. Если мы говорим про технический прогресс, всегда ли это хорошо? Есть две точки зрения на этот счёт: одни считают, что технологии принесли в жизнь общества новшества, которые намного облегчили существование: транспорт, телефон, телевидение — всё это активно заполоняет мир вокруг нас, от этого никуда не денешься.
А другие люди, которые не приняли это, считают технический прогресс отрицательным последствием человеческих достижений. Так как технический прогресс повлиял на жизнь людей, не сумевших принять его? Я считаю, что во-первых эти люди застряли в своем временном отрезке, словно в каменном веке, для них не существует этого, они не хотят и не смогут принять эти технологии. Во-вторых, таким людям очень сложно выживать в современном обществе, где постоянно происходят изменения. Для доказательства своей точки зрения приведу примеры из литературы.
Люди, не сумевшие принять технический прогресс, могут не только морально страдать, но и физически, делая не только себе, но и окружающим плохо. В произведении М. А. Булгакова «Стальное горло» деревенские жители не хотели принимать тот факт, что всё в мире меняется, появляются новые технологии, развивается медицина и другое. Автор сравнивает жителей и врача, прибывшего из города и получившего образование. Крестьяне живут, опираясь на обычаи, и не знают новых достижений науки. Поэтому мать и бабушка довели Лиду до предсмертного состояния. Они боялись обратиться к врачу и лечили ребенка допотопными методами. И только врач, человек умный и цивилизованный, смог помочь. Ему пришлось заставлять мать и бабушку пациентки дать согласие на операцию, а они были настолько отсталыми и глупыми, что не понимали аргументов. Героини едва не отняли у Лиды последний шанс на жизнь, потому что они не принимали развития медицины и считали, что это не поможет. Таким образом, их жизнь изменилась в худшую сторону из-за того, что они не смогли впустить в жизнь достижения науки.
Технический прогресс затрагивает все институты общества. Он может не только положительно влиять на нашу жизнь, но порой он отнимает у нас самое главное — это духовность, чувства и эмоции. Негласная сделка, в которой происходит обмен творческого начала человека на удобства и комфорт. О такой «сделке» рассказывается в произведении М. Гелприна «Свеча горела». Главный герой — Андрей Петрович — человек потерявший цель своей жизни: обучать людей литературе. Технический прогресс вытеснил вещи, в которых общество больше не нуждалось: искусство и литературу. Даже будучи настолько образованным человеком, Андрей Петрович больше не был важным элементом в обществе, всё механизировалось, ему даже предлагали переучиться, чтобы продолжить свою деятельность, но он не смог принять новый мир и отказался. На этом примере, мы видим как человек становится ненужным в условиях технического прогресса, если он не принимает его.
Подводя итог, важно отметить что технический прогресс — это и хорошо, и плохо. Наука изменила наш мир, нам стало проще жить и развиваться, открылся спектр различных возможностей: мы можем общаться с людьми из любой точки мира, летать на самолёте, даже уже в магазин не приходится ходить самостоятельно. Но в условиях прогресса нет места духовности, нет места прошлым принципам и правилам, и люди, которые не могут отказаться от них, вынуждены страдать и подстраиваться под систему, даже если это очень трудно. Поэтому технический прогресс действительно влияет на жизнь не сумевших принять его людей отрицательно.
